Флок почтительно кивнул и проводил хозяина к выходу. Молодые люди еще успели услышать мудрые рассуждения дворецкого:

— Неужели никто не додумался смешать шампанское с каким-нибудь бальзамом? Клянусь, получится чудесное растирание!

— О Господи, — вздохнула Хелен, озадаченно глядя на лорда Бичема. — Ничего не понимаю!

— Я тоже, поэтому настала пора ехать в Лондон. Нам нужен Дуглас Шербрук. Он знает в Адмиралтействе всех и каждого. Необходимо увидеться с отцом Джерарда. Сейчас же напишу Дугласу, чтобы удостовериться, что он и Александра все еще в Лондоне, — решил лорд Бичем и, шагнув к Хелен, уже поднял было руку, чтобы коснуться ее, но немедля отступил. — Нет, — пробормотал он, — нет. Пожалуй, я лучше покажу, что еще мне удалось перевести. — Он вытащил несколько листов бумаги из ящика письменного стола. — Я объединил фразы, и получилось нечто вроде послания. И хотя идей и концепций бесчисленное множество, а над некоторыми выражениями преподобный Матерс безуспешно и долго корпел, но по крайней мере у нас теперь есть превосходное начало истории. Нет, пожалуйста, сядь сюда.

Он показал на диванчик, стоявший футах в восьми от кресла. Хелен послушно села, сложила руки на коленях и уставилась на него. Бичем собрался с духом.

— Слушай.

Глава 26

"Жил когда-то в Африке могущественный волшебник, узнавший, что может получить желаемое и добиться цели только с помощью мальчишки, живущего в Персии. Хитростью и обманом колдун заманил ничего не подозревавшего парнишку в укромное место в горах и пообещал, что если тот исполнит его повеления, то сказочно разбогатеет. Волшебник послал мальчика в подземелье добыть старую лампу, которую охраняли всесильные духи. Они хорошо знали, на что способен злой волшебник, и не позволили бы ему подойти близко, но невинный юноша сумел добыть лампу. Правда, у него хватило ума не отдавать ее колдуну, пока тот не вызволит из подземелья его. Взбешенный отказом мальчика, волшебник завалил подземелье огромным камнем и вернулся в Африку. Мальчик бы погиб, если бы не лампа. На поверхность он вышел другим человеком, исполненным такой внутренней силы, что только слепцы не видели сияние этой несказанной мощи, и всяк склонялся перед ней. Говорили, что лампа имеет свойство исчезать и вновь появляться. Когда мальчик прожил срок, отпущенный ему судьбой, лампа пропала. Все считали, что ее похитил африканский колдун, но тот умер куда раньше мальчика.

Это я, Джакар, визирь старого халифа, взял лампу. Я собираюсь спрятать проклятую колдовскую мерзость в железную шкатулку и убрать с глаз людских навсегда. Вот мое предупреждение: остерегайтесь лампы! Пусть лежит глубоко под землей, где царит вечная тьма”.

Лорд Бичем поднял глаза, и Хелен нетерпеливо воскликнула:

— Каким-то образом лампа попала в руки тамплиеров, и один из них отдал ее королю Эдуарду. Ну же, Спенсер, что было дальше? Какими свойствами обладает лампа? И почему Джакар называет ее мерзостью? Зачем прятать ее глубоко под землей, где царит вечная тьма? Неужели там ничего не написано?

— Почти ничего, кроме обычного славословия богам в начале и такого же витиеватого заключения с призывом опасаться лампы. Это все, Хелен. Вся история лампы. Возможно, мой перевод слишком вольный, но суть передана правильно. Послание написано во втором веке до Рождества Христова.

— И почти повторяет сказку об Аладдине и волшебной лампе, если не считать конца и заклинаний Джакара остерегаться лампы.

— Что же, мне кажется, эта легенда достаточно хорошо известна и позже вошла в сборник “Тысячи и одной ночи”. Мы удостоверились в существовании проклятой лампы, Хелен, но найти ее пока нет возможности. Думаю, кто-то похитил ее из железной шкатулки. Когда? Вероятно, столетия назад. Мы знаем только, что она была, обладала магическими свойствами и, если верить этому Джакару, оказалась крайне опасной.

Хелен что-то напевала: верный признак того, что она погружена в размышления.

— Интересно, — внезапно заметила она, — сколько лет прошло с тех пор, как колдун отправился за ней? Еще сотня? А может, и тысяча? И сколько времени лампа была погребена в темной пещере? Почему этот Джакар не написал коротко и ясно, в чем заключается ее опасность? Как она очутилась в сокровищнице тамплиеров?

Спенсер поднялся, подошел к дивану и, взяв Хелен за руки, привлек к себе.

— Забудь о проклятой лампе, — пробормотал он. — Кому нужны эти глупости? Послушай, я ужасно тебя хочу. Только остатки благородства и верности слову еще сдерживают мою похоть. Поцелуй меня и скорее беги.

— Хорошо, — согласилась она, — если ты уверен, что именно это тебе необходимо.

Она осыпала поцелуями его лицо, впилась в губы и мотнулась к выходу.

— Увидимся за ужином, — бросила она на ходу и, оглянувшись, заметила, что он стоит на прежнем месте, тяжело дыша, с видом умирающего от жажды. Она всем сердцем желала вернуться, но понимала, что это невозможно. Слишком хорошо она знает Спенсера. Он умрет, но не нарушит клятву.

Неожиданно Хелен осознала, что последнее время думает о нем куда больше, чем о лампе. Что ни говори, а они узнали ее историю и прочли предостережения Джакара. Спенсер правильно сказал — лампа давно пропала из виду. Важно, что они нашли подтверждение ее существования. Хелен была вполне довольна достигнутым. Пусть миф остается мифом.

Она вернулась мыслями к человеку, которого любила всеми фибрами своего существа, женой которого мечтала стать. Он жив и никогда не отпустит ее. Почему-то она была в этом уверена.

Хелен долго плакала в уединении своей спальни, проклиная восемнадцатилетнюю глупышку, вообразившую себя влюбленной в жалкого слизняка.

Спенсер так уверен, что все образуется! Она же просто не видит выхода…

В начале вечера лорд Прит вторгся в гостиную, где тихо беседовали Хелен и лорд Бичем, и весело воскликнул:

— У меня для вас сюрприз! Флок, неси!

В дверях показался Флок с серебряным подносом.

— Мой новейший эксперимент с шампанским.

— Папа, оно фиолетовое!

— Да, Нелл. Я подлил немного виноградного сока, чтобы улучшить цвет. Все могут попробовать.

— Папа, кроме нас со Спенсером, здесь никого нет, а он не пьет шампанского.

Лорд Прит тяжело вздохнул и поднял руку.

— Подождем, Флок, пока здесь не соберутся люди с изысканным вкусом.

Усевшись, он улыбнулся молодым людям.

— Ну как, вы уже придумали, что делать с Джерардом Йорком?

— Пока нет. Может, после ужина мозги будут лучше работать, — ответил Спенсер.

— Наша кухарка никогда не опаздывает. Ужин подан, милорды, леди, — объявил с порога Флок.

За превосходным ужином, состоявшим из свиного филе с грибами, рыбы, каперсов в масле, бесчисленных гарниров, включая гордость кухарки — яичницу-глазунью, и пюре из красной смородины со взбитыми сливками на десерт, было решено ехать в Лондон завтра утром. Хелен с отцом, Флоком и Тини остановятся в городском доме Бичема. Впервые там появится столько народу с тех пор, как три года назад неожиданно прибыла тетя Матильда с десятью лучшими подругами, дамами более чем почтенного возраста, имевшими несчастную привычку оставлять рабочие корзинки с вышиванием и вязаньем во всех комнатах Но, оглядываясь назад, нужно честно признать, что Спенсер превосходно провел те две знаменательные, хотя и несколько суматошные недели.

— Мы с Флоком будем готовы к десяти часам, — пообещал лорд Прит. — И поскольку Шербруки наверняка ни на шаг не отойдут от Хелен, опекуны у нее будут надежными и мне не придется волноваться, что вы, мальчик мой, злоупотребите невинностью моей бедной дочери.

Повисла звенящая тишина.

— Кроме того, — едва выговорил лорд Бичем, — мы с Дугласом отправимся в Адмиралтейство, к сэру Джону Йорку.

— Да, но остерегитесь, Спенсер, — предупредила Хелен, — сэр Джон — человек беспощадный и умный. Я точно знаю, что Джерард боялся отца. Тот правил железной рукой не только им, но и всей семьей. Хочется узнать, что вы сумеете вытянуть из старого брюзги.